В защиту полного резервирования в биткоинах: не антикредитные, а антифидуциарные средства

Полемика о том, какой должна быть надлежащая роль биткоина, «крипты» и кредитования, бушует. Какой кредит мы должны иметь, если вообще должны? Что такое фидуциарные средства и нужны ли они нам? Должно ли все это быть полностью зарезервировано?

Я изложу некоторые мысли об этой давней полемике и о том, как она применима в контексте Биткоина.

Короткая версия

Для нетерпеливых краткий ответ таков: нам не нужны частично зарезервированные фидуциарные средства, чтобы кредит и коммерция существовали в обществе. Вы можете иметь подтоварный кредит в банковской системе с полным резервированием, это просто останавливает оборотный кредит и создание фидуциарных средств. Защита «вольной» банковской деятельности с частичным резервированием представляет собой своего рода особую форму ходатайства, инфляционную позицию. Это не исключает того факта, что будет много тех, кто попытается совершить мошенничество с частичным банковским резервированием, но «рынок» не обязательно должен обслуживать этот спрос, а также это не приносит пользы обществу.

Длинная версия

Каковы ключевые стороны этой полемики?

Те, кто придерживается позиции Ротбарда о полном резервировании, обычно утверждают, что:

1. Частичное банковское резервирование – это мошенничество.

2. Частичное банковское резервирование вызывает финансовую нестабильность из-за неэффективного инвестирования, которое ведет к тому, что известно как Австрийская теория экономических циклов.

Теперь некоторые из сторонников полного резервирования преуменьшат или пропустят первый пункт, касающийся мошенничества, поскольку они считают, что даже если мы проигнорируем аргумент о мошенничестве, в обществе, которое терпимо относится к частичному банковскому резервированию, все равно будут негативные экономические последствия.

Среди экономистов австрийской школы к лагерю полного резервирования относятся Людвиг фон Мизес, Мюррей Ротбард, Хесус Уэрта де Сото, Ханс-Германн Хоппе, Джозеф Т. Салерно, Йорг Гвидо Хюльсманн, Филипп Багус, Дэвид Хауден и Роберт П. Мерфи. Этот лагерь в целом считает, что нормы резервирования банков должны и/или останутся на уровне 100% или около него.

Те, кто придерживается точки зрения «свободной банковской деятельности», обычно утверждают, что банковские режимы «свободного рынка с частичным резервированием» могут действовать по принципу свободного предпринимательства и работать стабильно. Они считают, что нормы банковских резервов могут устойчиво работать в диапазоне от 2% до 5%. Могут случиться банкротства некоторых банков, но «свободные банкиры» списывают это на плохое государственное регулирование. Среди известных экономистов и сторонников такой позиции – Ларри Уайт и Джордж Селгин.

Что такое подтоварный кредит и что такое оборотный кредит?

Как разъясняет Мизес в «Человеческой деятельности», подтоварный кредит – это вид кредита, допустимый при системе полного резервирования. Это означает, что банки ссужают собственные средства или средства, доверенные банкам клиентами.

Представьте на мгновение, что в хранилище банка находится 100 унций золота. И он выдает бумажные билеты, каждый из которых представляет одну унцию золота, чтобы сообщество торговало вместо того, чтобы носить с собой золото (и проверять его, измерять и т. д.). Пока банк выдает только до 100 бумажных билетов, фидуциарных средств не существует. Один клиент может прийти и внести пять билетов, понимая, что он отказывается от контроля на определенный период времени. Банк мог бы ссудить эти пять билетов другому покупателю, и это соответствовало бы подтоварному кредиту.

Теперь представьте, что банк выдал 150 бумажных билетов (каждый из которых представляет собой унцию золота), но в хранилище было только 100 унций золота. В этой ситуации мы имеем создание фидуциарных средств. Эти дополнительные 50 билетов (сверх настоящих 100) представляют собой права требования на унции золота, которых буквально не существует.

Банки, предоставляющие ссуды и кредиты путем выпуска фидуциарных средств, предоставляют оборотный кредит. Это то, против чего возражают биткоинеры, сторонники Мизеса и Ротбарда. Обычно мы утверждаем, что банковская система с частичным резервированием устойчива только при вмешательстве государства, как правило, центрального банка в качестве кредитора последней инстанции, или при предоставлении правительством банкам разрешения не предоставлять возвращение денег в натуре (т. е. не позволять клиентам снимать свои монеты).

Как долго продолжается эта полемика?

В некотором смысле эта полемика не прекращалась сотни лет и даже предшествовала австрийской школе экономики. Эта полемика продолжается между валютной школой и банковской школой. Валютная школа состояла из старых добрых приверженцев твердой валюты, которые хотели иметь банковскую систему с полным резервированием. Им даже удалось принять Банковский Акт (также известный как Акт Пиля) в Великобритании в 1844 году, который предписывал 100% резервы для выпуска банкнот, однако, поскольку также не требовалось 100% резервов по банковским депозитам до востребования, система частичного банковского резервирования продолжила существовать. Позднее действие Акта Пиля было приостановлено.

Что касается «австрийцев» - сторонников полного резервирования, и «свободных банкиров», то большая часть этой полемики имела место в 1990-х годах, но даже в последние годы время от времени случались залпы то в ту, то в другую сторону. Примечательно, что Джордж Селгин и Мерфи обсуждали эту тему в 2018 году. У Стефана Кинселлы есть пост со списком для чтения для всех заинтересованных. Также представляет интерес этот пост Кристоффера Хансена на Mises.org «Понимание ротбардианской критики свободной банковской деятельности». Я не могу надеяться охватить все возможные аспекты этой полемики в одном посте, но я попытаюсь обобщить и ответить на ключевые моменты.

Итак, в чем претензия к этому недавнему «криптовалютному» кредитному кризису?

Недавно Ник Картер заявил, что этот недавний «криптовалютный» кредитный кризис еще не конец криптокредитования. Он защищает кредит и позицию «свободного банкира», проводя некоторые исторические параллели с тем, что недавно произошло с кредиторами, такими как Celsius.

Разногласия с Картером по пунктам

Картер упоминает:

«Сегодня биткоинеры радуются краху кредитирования в криптоиндустрии».

Скорее, биткоинеры предостерегали от платформ с высоким риском и поощряли самостоятельное хранение средств. Иногда людям приходится указывать на недавние примеры, чтобы преподать свой урок. Точно так же, как после падения Mt.Gox или QuadrigaCX стало намного проще продвигать идеи о самостоятельном хранении.

Картер комментирует:

«Они часто следуют идеалу Ротбарда, считая частичное банковское резервирование «мошенничеством», хотя идеализированное «полное банковское резервирование» обычно никогда не возникает в условиях свободного рынка».

Итак, как упоминалось выше, да, я считаю, что частичное банковское резервирование – это мошенничество, но нет, я не согласен с тем, что здесь подразумевает Картер. Частичное банковское резервирование было поддержано государством, и поэтому тот результат, в котором мы живем сегодня, был результатом политического предпринимательства, а не подлинного рыночного предпринимательства.

Когда правительство назначает центральных банкиров, кредиторов последней инстанции, и предоставляет банкирам особые привилегии, например, позволяя им отказывать клиентам в возвращении в натуре и страховании депозитов, это дает искусственную привилегию, которой не было бы при подлинно свободном рынке. Хюльсманн написал статью об этой идее под названием «Действительно ли частичное банковское резервирование прошло испытание рынком?» Например, обратите внимание на этот тезис Хюльсманна:

«Банкир, ставший мошенником, который выдает первый имущественный титул на непокрытые деньги, на самом деле является «политическим предпринимателем». Он «испытывает рынок», чтобы узнать, как далеко он может зайти в нарушении прав собственности, не встречая сопротивления».

Прочтите также этот интересный тезис Хюльсманна:

«Большое количество банков с частичным резервированием, по меньшей мере, намеренно использовали такие слова в двух взаимоисключающих смыслах, и это использование скрыло лежащие в их основе реальные различия. Клиентов этих банков внушили, что они купили финансовый продукт типа А, но в ходе судебных разбирательств им сказали, что на самом деле они купили продукт типа Б».

Разве это не звучит знакомо с точки зрения того, что происходит с клиентами Celsius? Посмотрим, например, этот анализ от юриста по реструктуризации бизнеса:

«Celsius подготовил почву для конфликта между своими клиентами и искушенными институциональными кредиторами – в частности, Celsius указывал в своих заявлениях, что клиенты передали Celsius право собственности на криптоактивы, что сделало этих клиентов необеспеченными кредиторами. Эта деталь может подорвать ожидания клиентов, которые думали, что вкладывают свои активы в структуру, аналогичную традиционному банку».

И посмотрите этот видеоклип, составленный из видеороликов Celsius Network, где генеральный директор Алекс Машинский утверждает, что «Celsius – это безопасное место для хранения ваших монет» и что «в Celsius не может произойти панического изъятия вкладов, потому что Celsius никогда не дает взаймы больше, чем у него есть».

Для ясности, возможно, Celsius, не проводил банковские операции с частичным резервированием. Наоборот, это мог быть плохо управляемый финансовый посредник, который, возможно, превратился в финансовую пирамиду (по крайней мере, так утверждается в этом судебном деле). Банкротства бизнеса и банков являются фактом жизни, независимо от того, живем ли мы в мире с полным или частичным банковским резервированием.

Картер утверждает:

«Во время шотландской «свободной банковской деятельности», полностью основанной на рыночных принципах системы свободного предпринимательства, норма резервирования обычно составляла 2-5%, и система работала безукоризненно».

Не так быстро! Были целые промежутки времени, когда некоторым из этих так называемых свободных банкиров «свободного рынка» разрешалось не возвращать деньги в натуре (т. е. они могли замораживать снятие средств клиентами), и в то же время по-прежнему принудительно взыскивать платежные обязательства из других людей. Разве это не любопытно? Как могут «свободные банкиры» провозглашать шотландскую свободную банковскую деятельность, когда возвращение денег клиентам не разрешалось в течение более 20 лет?

В качестве доказательства вот что написал Ротбард в «Мифе о свободной банковской деятельности в Шотландии» в ответ Уайту:

«С самого начала существует один смущающий и очевидный факт, с которым приходится иметь дело профессору Уайту: «свободные» шотландские банки приостановили платежи в натуре, когда это сделала Англия в 1797 году, и, подобно Англии, сохраняли эту приостановку до 1821 года. Предполагается, что вольные банки не должны иметь возможности или хотеть приостановить выплату в натуре, тем самым нарушая права собственности их вкладчиков и держателей векселей, в то время как им самим разрешено продолжать бизнес и принуждать к оплате своих должников».

Позже Картер говорит о кредите в целом:

«Мир без кредита уныл. Кредит – ответственно предоставленный – является краеугольным камнем цивилизации. Это высвобождает сбережения и заставляет деньги работать в продуктивных областях экономики. Мир без кредита – бесплодный, застойный».

Итак, как обсуждалось выше, ключевое различие, которое следует здесь понимать, – между подтоварным кредитом (все хорошо) и оборотным кредитом (мошенническим и вызывающим экономическую нестабильность). Как только мы проведем это различие, все станет намного яснее.

Объясним это: с точки зрения ротбардианского биткоинера, в принципе может существовать биткоин-банк, который принимает биткоины и выдает подтоварные кредиты, деноминированные в биткоинах, – и не будет никаких проблем, поскольку не будет создано фидуциарных средств массовой информации. Просто сегодня такое предложение было бы чрезвычайно рискованным, поскольку очень немногие предприниматели и компании успешно окупили инвестиции в биткоинах в течение более длительных периодов времени. В этом смысле было бы очень мало клиентов и очень мало кредиторов, готовых взять на себя такой риск касательно значительных сумм в биткоинах в течение значительного периода времени. На практике такие вещи могут более реалистично происходить после гипербиткоинизации или ближе к ней.

Итак, продолжая со статьей Картера: Картер цитирует мою недавнюю статью о биткоин-максимализме, говоря о том, что большинство максималистов просто не заинтересованы в неденежных целях, и комментируя недавние неудачи кредиторов в этой сфере. Я заметил, что есть основания говорить, что максималисты, которые поощряли самостоятельное хранение средств и не размещали биткоины на платформах с высоким уровнем риска, были правы.

Вот что говорит Картер:

«Но были ли они правы? Если их условием победы будет «никогда больше кредит не будет предоставляться на основе криптоактивов», они гарантируют убыток».

Таким образом, как и выше, следует помнить о разнице между подтоварным кредитом и оборотным кредитом. Я считаю, что подтоварный кредит теоретически может работать в рамках денежной системы Биткоина с полным банковским резервированием. Таким образом, моя точка зрения не в том, чтобы «никогда не использовать кредит», и заявление Картера здесь слишком упрощающее.

Кроме того, пока мы здесь, стоит отметить, что этот конкретный спор о частичном резервировании в рамках «свободной банковской деятельности» по сравнению с полным резервированием на самом деле не является вопросом максимализма как такового. Это ортогональная полемика, поскольку человек может быть «свободным банкиром» и максималистом, или он может выступать за полное резервирование и быть максималистом.

Картер продолжает:

«Стремление к использованию заемного капитала и более низкой стоимости капитала, с одной стороны, и доходности, с другой, присуще свободному капиталистическому предприятию, и это стремление никогда не исчезнет».

Конечно, люди стремятся к использованию заемного капитала. Вопрос в том, можно ли это обеспечить этично и устойчиво? И принесет ли это пользу обществу? Конечно, при банковской системе с частичным резервированием и фидуциарными средствами это может быть обеспечено – проблема и вопрос больше в том, является ли это этичным или желательным для экономики в целом. Я говорю нет, это не так. Это не обогащает общество в целом, это просто обогащает тех, кто первым получает только что напечатанные токены, и банкиров, обслуживающих такие интересы.

Говоря о биткоин-максималистах, предостерегающих относительно методов частичного резервирования, Картер упоминает:

«Они не могут погасить спрос на кредит или прибыль – и всегда будут появляться предприниматели, чтобы удовлетворить эту потребность».

А я бы ответил, что такая система была бы неэтичной и по своей сути неустойчивой без кредитора последней инстанции. И если этот кредитор последней инстанции не сможет печатать токены (что, очевидно, невозможно сделать в биткоинах свыше 21 миллиона монет), то система не будет устойчивой в долгосрочной перспективе.

Она может даже казаться устойчивой на какое-то время, но такая система не может быть полезной для экономики в целом. Если банкам с частичным резервированием разрешено увеличивать количество денежных титулов (например, долговых расписок в биткоинах), это просто обогащает некоторых участников рынка за счет всех остальных.

Каковы потенциальные риски в зависимости от того, как развивается отрасль?

С моей точки зрения, людям нужно будет понять разницу между биткоинами, относительно которых они владеют закрытыми ключами, и простыми долговыми обязательствами в биткоинах. Если люди размывают границу здесь или, возможно, даже плутают различные долговые обязательства разных поставщиков (скажем, долговые обязательства в биткоинах Celsius с долговыми обязательствами в биткоинах Voyager), это легче открывает дверь для широкого распространения монет с частичным резервированием, которые фактически превышают ограничение в 21 миллион.

Конечно, этот риск может быть несистемным, он будет локализован для тех лиц, которые чрезмерно доверяют долговым обязательствам других людей. Тем не менее ходлерам и пользователям биткоинов стоит понимать эту важную разницу.

Означает ли это, что сегодня мы не должны использовать фиатные кредиты?

Не обязательно. Как написал восемь лет назад мой друг Пьер Рошар в своей дальновидной статье «Спекулятивная атака», мы вполне можем увидеть, как люди наживаются на кредите, используя фиатную систему. Таким образом, они используют фиатную систему против нее самой, чтобы накапливать больше сатоши и, возможно, способствовать продвижению процесса гипербиткоинизации. Конечно, это связано с рисками и затратами, но для некоторых лиц или организаций, которые могут получить доступ к дешевым кредитам, таких как MicroStrategy, это вполне может быть разумным.

Где могут быть точки соприкосновения?

Я считаю, что обе стороны в споре о «свободной банковской деятельности» и полном резервировании приветствовали бы разработку, коммерциализацию и широкое использование методов подтверждения резервов. Спасибо Картеру за то, что он был ярым сторонником технологии подтверждения резервов. Это было реализовано в различных местах в мире Биткоина и «крипты», например, на Kraken, Ledn и на предыдущей биткоин-бирже Coinfloor UK (с тех пор, как она была куплена Coincorner).

Разногласия в этом случае будут заключаться в том, какой должна быть норма резервирования, поскольку «свободные банкиры» вполне могут быть согласны с нормой резервирования в 2%, в то время как биткоинеры – сторонники полного резервирования хотят иметь норму резервирования на уровне 100%.

Биткоинеры – сторонники полного резервирования также ценят подход явного отсутствия перезалога у таких кредиторов, как Unchained Capital. Поскольку в кредитах Unchained используется технология биткоин-мультиподписи, монеты не могут быть повторно заложены, поскольку все три держателя ключей (заемщик, держатель ключа от Unchained и сторонний держатель ключа) могут точно подтвердить, что происходит с биткоинами ончейн.

Фиатные доллары США, выдаваемые для этих кредитов, очевидно, все еще являются частью более широкой банковской системы с частичным резервированием в долларах США.

На практике, куда мы идем с заемным и собственным капиталом?

Теперь вы можете поверить, что на практике в долгосрочной перспективе подтоварный кредит будет невелик или вообще не будет предоставляться. Сайфедин Аммос приводит подобный тезис в своей книге «Фиатная денежная система», а также обсуждал это со мной на «SLP296».

Без кредитования с частичным резервированием, субсидируемого дешевым долгом, инвесторы могут быстрее достичь точки насыщения своим капиталом. Если временное предпочтение и процентные ставки действительно очень низки, инвесторы могут не захотеть рисковать, выдавая биткоины взаймы через долговой инструмент, учитывая, что предлагаемая процентная ставка очень низка. Инвесторы могут предпочесть передать биткоины в обмен на долю в бизнесе.

Таким образом, на этом основании можно обоснованно утверждать, что в любом случае будет предоставляться очень небольшой подтоварный кредит. В этом мире мы увидим гораздо меньше выпущенных долговых обязательств и больше инвестиций в акционерный капитал.

Заключение

Если вы верите в пословицу о Биткоине «не ваши ключи, не ваши монеты», то вы тоже за биткоин с полным резервированием. Мнение тех, кто хочет разрешить «вольную» банковскую деятельность с частичным резервированием, заключается в том, что может несколько претендентов на одни и те же монеты или одни и те же ресурсы общества. Эту разницу, на мой взгляд, нельзя согласовать.

Также важно понимать, что существуют законные аргументы в пользу того, как и почему мы оказались в системе частичного резервирования, которая не была результатом свободного рынка. Конечно, банкиры всегда пытаются это сделать, потому что это позволяет им получать огромную прибыль! Движение за «свободную банковскую деятельность» – это особая форма ходатайства в интересах инфляционных коммерческих банков.

Общество не стало бы менее динамичным и в мире без частичного банковского резервирования. Во всяком случае, общество, в котором мы живем сегодня, более бесплодно и стагнирует из-за искусственных условий подъема и спада, с которыми приходится иметь дело капиталистическим инвесторам и предпринимателям. Переход к системе полного резервирования в биткоинах может на практике сделать общество гораздо более процветающим благодаря постоянному устойчивому росту, а не «глыбовым» искусственным бумам, за которыми следуют спады.

Это гостевой пост Стефана Ливеры, ведущего подкаста Stephan Livera Podcast и генерального директора Swan Bitcoin International. Высказанные мнения являются его собственными и не обязательно отражают точку зрения BTC Inc или Bitcoin Magazine.