Биткоин: будущее или «эсперанто» денег?

Около пятидесяти с лишним лет назад я купил небольшую брошюру, которая должна была помочь мне выучить основы «международного языка» – эсперанто. Буклет карманного размера содержал полдюжины страниц грамматики и запас лексики в несколько сотен слов. Грамматика была простой, без исключений, произношение легким, а лексика, основанная в основном на романских языках, была знакомой и легкой для усвоения.

Меня очень заинтересовал этот язык. В последующие годы я расширил свои знания эсперанто, вступил в местный клуб, преподавал эсперанто на местной радиостанции и выпустил учебник эсперанто с сопроводительными кассетами. В то же время я встретил много интересных, если не сказать особых, людей.

Потом вмешалась жизнь – медучилище, ординатура, семья, работа – и времени на эсперанто не осталось. Но, сам язык, похоже, не претерпел никаких изменений. Он не стал более распространенным, чем когда я впервые с ним познакомился, и, более того, чем сто лет назад.

Я начал уделять Биткоину серьезное внимание чуть меньше двух лет назад. После нескольких месяцев исследований я начал ходлить и продолжаю делать это даже во время текущего медвежьего рынка. Я убежден, что биткоин, хотя и вряд ли станет мировой резервной валютой при моей жизни, тем не менее, будет очень важной частью мировой экономики при жизни моих четверых детей и одиннадцати внуков. Я продолжаю покупать и хранить биткоин в первую очередь ради них.

И все же, слушая преувеличенные заявления некоторых моих коллег-биткоинеров, я не могу не вспомнить о движении эсперанто и его судьбе. Возможно ли, что через сто лет биткоин станет не универсальной валютой человечества, а малоизвестным проектом, о котором будет помнить лишь крошечное, но преданное меньшинство?

Чтобы ответить на этот вопрос, давайте взглянем на множество параллелей между биткоином и эсперанто, а также на некоторые ключевые различия, которые могут указывать на совсем другое развитие событий для биткоина.

Параллели

Биткоин, как известно, был далеко не первой попыткой создать полностью цифровую и нейтральную форму валюты – «цифровое золото» – но ему первому удалось объединить черты децентрализации, анонимности, неизменности и фиксированности предложения, которое отличало его от всех предыдущих попыток.

Попытки создать универсальный язык начались, по меньшей мере, в средние века, и были опробованы самые разные системы. Однако большинство из них были совершенно непрактичны и так и не получили широкого распространения. Только когда появился эсперанто, был создан язык, который был одновременно совершенно обычным по своей грамматике, но очень натуралистичным по своему общему восприятию. Именно это сочетание особенностей привело к раннему и активному распространению эсперанто во всем мире.

Эсперанто, как и биткоин, был представлен миру в виде псевдонимного издания. 26 июля 1887 года в Варшаве вышла книга под названием (на русском языке) «Международный язык доктора Эсперанто». В этой книге автор изложил простую грамматику и фонологию изобретенного им языка, а также базовый словарный запас и инструкции по его использованию.

Эту книгу, названную эсперантистами unua libro («первая книга»), можно рассматривать как аналог «Белой книги» Сатоши Накамото, которая породила биткоин. Настоящее имя автора – Людвиг Лазарь Заменгоф, а его псевдоним означает «тот, кто надеется». Заменгоф, подданный Российской империи, знал, что ко всему, что отдавало интернационализмом, царский правящий класс относился с подозрением. Однако «международный язык» Заменгофа быстро нашел последователей как в России, так и в Европе, а вскоре и в Америке и Азии, и вскоре Заменгоф отказался от псевдонима, и «эсперанто» стало тогда названием его творения.

Когда эсперанто добился определенного успеха, некоторые из его приверженцев тут же начали оспаривать определенные особенности языка, которые, как считалось, умаляли его простоту или эстетическую привлекательность. Некоторые известные эсперантисты начали предлагать реформы языка, а когда такие реформы были отвергнуты большинством, откололись и основали движения вокруг своих собственных реформированных форм эсперанто. Их можно сравнить с различными хард-форками биткоина (например, Bitcoin Cash, Bitcoin Classic и т. д.), которые появились в ходе развития биткоина. Самый успешный из этих «форков» эсперанто, Ido, так и не достиг такой популярности и охвата, как оригинал, и теперь насчитывает не более нескольких сотен преданных носителей.

Помимо таких «форков» или реформированного эсперанто, существовали и совершенно новые проекты, которые утверждали, что делают то, к чему стремился эсперанто, только лучше. Например, интерлингва, по сути, модификация латыни, лишенная грамматической сложности, имеет еще более натуралистический вид, чем эсперанто, и какое-то время пользовалась определенным авторитетом в научном сообществе, прежде чем навсегда исчезнуть. Подобные проекты можно рассматривать как аналог альткоинов, хотя ни один из них не был разработан из грубого коммерческого интереса, который характеризует то, что многие называют «шиткоинами».

Так же, как существует «Биткоин-культура», с еще большей уверенностью можно сказать, что существует «культура эсперанто». Существует не только Всемирная эсперанто-ассоциация, но и эсперанто-флаг и эсперанто-гимн. Какое-то время даже была попытка ввести международную валюту («стело», стоимость которой предположительно была зафиксирована в половине голландского гульдена). Если биткоинеры в целом склонны к либертарианским идеям, то эсперанто с его акцентом на всеобщее братство больше привлекает людей левого толка (хотя в обоих случаях это не является жестким и непреложным правилом). В эсперанто-кругах часто можно встретить идеалистов всех мастей, религиозных или светских.

Почему эсперанто потерпел неудачу?

Как искусственный язык, структурно простой, гибкий и легкий в изучении, эсперанто пользуется безоговорочным успехом. Я языковой ботаник, десятилетиями изучающий языки от немецкого до оджибве и от итальянского до японского, и могу засвидетельствовать на своем собственном опыте, что несколько недель изучения эсперанто могут дать вам навыки в языке, эквивалентные многим месяцам, если не годам, изучения любого естественного языка, с которым я сталкивался.

Но конечной целью Заменгофа было создание универсального языка международного общения, который заменит естественные языки, такие как английский и французский, которые обременены грамматическими сложностями и багажом империализма и доминирования. И в этом отношении эсперанто – полный провал. Через сто двадцать шесть лет после публикации «Международного языка», число активных носителей эсперанто составляет в лучшем случае одну или две сотни тысяч – примерно столько же, сколько тех, кто говорит на навахо или баскском языке.

Почему же эсперанто потерпел такую явную неудачу? Я считаю, что есть несколько важных факторов.

Во-первых, сложившаяся система международного общения не была сломана или даже нарушена. Какой бы громоздкой она ни была и есть, она работает. Посмотрим правде в глаза: любой, кто занимается серьезной дипломатией или совершает важные финансовые операции на разных языках, либо потратит время на изучение еще одного или двух языков, либо воспользуется услугами профессиональных переводчиков. Что касается туристов, то тем, кто говорит на одном из основных языков (например, английском, французском, китайском и т. д.), обычно нетрудно найти туристическую информацию на своем родном языке, когда мы путешествуем за границу. А те, чей родной язык не широко распространен (например, голландский, корейский или волоф), достаточно выучили нынешний де-факто международный язык – английский – чтобы комфортно себя чувствовать. Разработка приложений для перевода в реальном времени с использованием искусственного интеллекта только облегчила задачу. Короче говоря, эсперанто не является достаточным улучшением по сравнению с нынешней системой, чтобы оправдать даже минимальное время, необходимое для его изучения.

Во-вторых, эсперанто не хватает поддержки со стороны какой-либо крупной военной или экономической державы. В лингвистике распространена поговорка: «Язык – это диалект, у которого есть армия». С таким же успехом можно сказать, что «язык – это диалект, у которого есть большая торговая сеть». Ни один язык никогда не достигал регионального или глобального значения, не служа интересам империи или торговли, а как правило – обоим. Нынешние мировые державы, военные или экономические, уже успешно пользуются существующей системой.

Следствием этого является то, что эсперанто сталкивается с пассивным или активным сопротивлением со стороны тех держав, чьи языки уже доминируют. Единственный раз в своей истории, когда эсперанто был близок к международному признанию, был в 1920-х годах, когда эсперанто был предложен для принятия Лигой Наций. Только один делегат выступил против этого предложения – делегат из Франции, который, по сути, наложил вето на него. С тех пор эсперанто больше не достигал достаточной популярности, чтобы представлять угрозу существующим доминирующим языкам – но как видно с истории, если это произойдет, ему будет оказано сильное и эффективное сопротивление.

Наконец, культура эсперантизма может отпугнуть тех, кто начинает изучать язык из любопытства. Я обнаружил, что флаг, гимн, тысячелетние обещания мира во всем мире через эсперанто и весь другой культурный багаж являются причудливым заменителем религии, далеким от просто практического использования общего языка для международного общения. Заменгоф предложил собственную мировую религию – «Хомаранизм» (стремление к единому человечеству), а эсперанто с 1920-х годов пользуется огромной поддержкой Веры Бахаи. Для тех, кому не нужна эрзац-религия (поскольку они отвергают религию или потому, что у них уже есть религиозные убеждения), это может быть причиной пройти мимо эсперанто.

Биткоин – это эсперанто денег?

На первый взгляд, Биткоин действительно имеет некоторые схожие уязвимости, которые привели к краху эсперанто.

Самое главное, что Биткоин представляет угрозу для тех держав, которые имею наибольшую пользу от существующей финансовой системы, поскольку он предоставляет обычным людям возможность обойти эту систему и потенциально заменить ее. В настоящее время эти державы, похоже, мало склонны рассматривать биткоин как серьезную угрозу, и за это мы должны быть благодарны. В тот момент, когда те, чья карьера и состояние зависят от искаженных стимулов фиатной системы, осознают, что Биткоин может разрушить их уютные гнездышки, они ответят всеми доступными средствами и попытаются так или иначе сокрушить Биткоин.

Менее важным, но все же важным фактором является максималистская Биткоин-культура, которая уверенно предсказывает не только то, что биткоин заменит фиатную систему в ближайшем будущем, но и то, что биткоин «исправляет это» – «это», по-видимому, является практически всем, что приводит к человеческим страданиям: бедность, войны, неравенство, несправедливость. Будто до изобретения фиата существовало какое-то райское прошлое, когда все жили в достатке и согласии, и совершенной справедливости. Я, конечно, утрирую – но не сильно. Разве это не та же самая альтернативная религия, которую можно увидеть в культуре эсперанто? Сколько потенциальных биткоинеров отвергают идею биткоина из-за нереалистичных заявлений максималистов?

Однако одно огромное различие между биткоином и эсперанто заключается в том, что преобладающая система терпит неудачу или, как выразилась Лин Олден, «сломана». Не обязательно быть биткоинером, чтобы это увидеть: все больше и больше обычных людей, которые никогда не слышали о биткоине, страдают от ошеломляющего роста дефицита, миллиардов долларов, напечатанных и отправленных на зарубежные войны, и тяжелого бремени их собственных растущих расходов на продукты, топливо, здравоохранение и образование, а также осознания того, что система просто больше не работает. А если и работает, то уж точно не для них!

Более того, Биткоин уже предоставляет миллионам людей возможность если не заменить систему, то, по крайней мере, ограничить ее вредное воздействие на человека и его семью. Для жителей развитых стран он уже показал свою ценность как часть долгосрочного плана сбережений. Для тех, кто спасается от авторитарных правительств, он уже стал способом сбежать, по крайней мере, с частью накопленных средств. Для тех, кто живет в странах с высоким уровнем инфляции, он уже доказал свою ценность как средство сохранения стоимости. Тот факт, что целая небольшая страна, Сан-Сальвадор, уже использовала биткоин, чтобы обойти систему, навязанную МВФ, имеет огромное значение. Даже если власть имущие в конечном итоге подавят его, прецедент уже создан.

Заключение

Эсперанто и биткоин представляют собой попытку разработать более рациональную замену мощной природной системы, которая развивалась на протяжении тысячелетий. Оба обещают устранить разногласия и искажения, налагаемые природными системами, а также вред, причиняемый обычным людям. В той степени, в которой эти инженерные решения представляют угрозу для природных систем, им обоим будут решительно противостоять державы, которые извлекают выгоду из существующего положения вещей.

Однако, в отличие от эсперанто, Биткоин вне всякого сомнения доказал свою полезность – полезность, которая будет только возрастать по мере развала существующей системы.

Конечно, все еще возможно, что через сто лет о биткоине будут думать как о благородной идее, которая ни к чему не привела. Но это произойдет только в том случае, если ему не хватит устойчивости, чтобы пережить неизбежные атаки со стороны бенефициаров фиатной системы.

Я на 100% уверен, что такие атаки будут происходить. По очевидным причинам я не могу быть полностью уверен, что Биткоин выживет. Однако у меня достаточно уверенности, чтобы продолжать покупать и хранить биткоин в надежде, что биткоин действительно станет будущим денег для моих детей и внуков.

Это гостевой пост Пола Фокса. Высказанные мнения являются его собственными и не обязательно отражают точку зрения BTC Inc. или Bitcoin Magazine.